80 лет назад закончилась Великая Отечественная война. Те, кто выжил в ее страшном круговороте, смогли донести до нас горькую правду тех лет. Предлагаю воспоминания наших земляков, чья молодость пришлась на военное время.
Осенью 1944 года немцы стали массово угонять местное население в Германию и Латвию. Трудно представить, что перенесли люди в те дни, когда их выгоняли из родного дома вместе с детьми, с родителями-стариками, гнали на станцию, грузили в телячьи вагоны. А впереди – тревожная неизвестность, жизнь в неволе…
Из воспоминаний Екатерины Егоровны Бариновой (Егоровой), 1927 г.р., д. Запередолье:
– Осенью 1943 года, когда мы убрали урожай, немцы все у нас забрали, а всех жителей деревни выгнали из домов и погнали на Чолово. На станции Чолово мы три дня сидели в телячьих вагонах, пока немцы не заполнили все вагоны людьми. Нас повезли в сторону Пскова, многие взрослые плакали, прощаясь с родными местами, ведь впереди была неизвестность.
В Пскове мы ходили отмечаться в какую-то немецкую контору. Затем нас повезли в Латвию, там были недолго, нас отправили дальше – в Германию. Привезли в Мюнхен, две недели жили в каком-то бараке. Мы были всей семьей: мама, бабушка и нас пятеро детей. Помню, в бараке было очень много блох, встанешь на пол, а ноги сразу становятся черными от насекомых.
Кормили нас баландой с жутким запахом. Однажды над нашим бараком пролетел русский самолет, мы стали кричать, а Аркаша Архипов, парень из дер. Горыни, стал махать самолету руками. За это немцы его до полусмерти избили плетками.
Фронт приближался, и нас отправили в сторону города Нойбурга. Нас, пять семей, поселили у хозяев в двухэтажном доме, мы жили на втором этаже, хозяева – на первом. Мама работала на железной дороге, а меня отдали в соседнюю деревню в няньки, но я там выполняла всякую работу. Помню, калоши совсем разорвались, а надо было в поле жать, я по стерне ходила босиком, все ноги в кровь исколола. Однажды я этого не вынесла и убежала к своим.
С продуктами было совсем плохо, голодали. По вечерам вспоминали довоенную жизнь, родные места и плакали или потихоньку пели песни.
Когда наши самолеты стали все чаще и чаще летать, мы каждый день ждали освобождения. Освободили нас американцы весной 1945 года. Нам можно было отправляться домой, а у нас одеть было нечего, так мы все поизносились. Нам привезли кое-что из одежды, мне достались туфли, в них и домой приехала.
А на родине, в деревнях, нас поразила тишина – не видно было ни людей, ни собак, как будто все вымерло. Наш дом был сожжен. Потихоньку стали отстраиваться. Жили в первые послевоенные годы тяжело, голодно, но все равно радовались жизни, ведь мы пережили такую страшную войну».
Из воспоминаний Лидии Михайловны Ануфриевой (Антроповой), 1925 г.р., д. Волкино:
– Осенью 1943 года немцы отправили нас в Латвию. Там мы оказались в лагере Саласпилс, жили за колючей проволокой в большом бараке. Рядом с лагерем находились шиферная фабрика и цементный завод, немцы нас туда гоняли на работу, а еще заставляли копать траншеи и окопы.
Когда части нашей армии подошли к латвийской границе, всех погнали в Германию. Первую партию от Любавы отправили на пароме, на обратном пути паром попал под бомбежку и затонул.
Нас увезли на латышские хутора, поселили в каких-то сараях. Рядом находилась железнодорожная станция, мы пилили и грузили лес в вагоны, плели из прутьев маты. К нам в лесу были приставлены два конвоира: поляк и немец. Поляк был злой, все время нас плетью хлестал, а немец даже разрешал нам у костра погреться. Питались мы кто чем: колотили снопы, варили зерно, собирали по полям кочерыжки от капусты, малыши ходили к латышам, просили хлеба. Что из еды добывали, делили на всех. Хоть тяжело было в то время, голодно, а никого в беде не оставляли, помогали друг другу, потому, наверное, выжили.
Был конец 1944 года, наша армия наступала. Мы оказались в месте Курляндского окружения, кругом шли бои, на хуторах зверствовали полицаи и предатели, много среди них было поляков и украинцев. Натерпелись мы страху в эти дни!
Радости не было предела, когда наши части нас освободили! На родину ехали очень долго, все время хотелось есть, многие в дороге умирали. Нам повезло, мы до дому доехали».
Из воспоминаний Лидии Александровны Матвеевой (Романовой), 1931 г.р., д. Веряжино:
– Осенью 1943 года немцы отправили нас в Латвию. В Каунасе поселили в бараке, кормили баландой из брюквы. Помню часового с огромной собакой. Однажды нас, наверное, хотели сжечь, мы стояли у больших ворот, а за ними было здание с высокой трубой, из которой валил черный дым. Мы стояли долго, но почему-то ворота так и не открыли, нас вернули в барак. Мы остались живы! Мама говорила, что нас спасла иконка Казанской Божией Матери, которую мама всю войну носила с собой.
Позднее нас отправили в Шауляй, где мама работала на льняной фабрике, детей вместе со взрослыми немцы гоняли рыть окопы. Мы роем, а часовой стоит и наблюдает. Помню, кто-то сказал: «Сейчас часовой «польет» нас свинцом и все во рву останемся». Страшно было.
Однажды мы обнаружили в лагерном заборе лазейку и ночью ушли через нее. Скрывались в каких-то сараях, а в это время наши были уже совсем близко, слышно было, как «катюши» беспрестанно стреляли, а мы кричали «Ура! Ура!»
Потом был долгий путь домой, на родину.
Вспоминая о пережитом, многие старожилы говорили, что в минуты тоски и отчаяния они непреклонно верили, что Красная Армия их освободит и они вернутся на родину. Они верили в Победу!
На фото – наши земляки-узники фашистских концлагерей.
Е.С. Федорова
На фото: девчата и мальчишки из д. Горыни (слева направо): И. Епифанова, М. Евграфова, В. Кораблева, Н. Терентьева, Т. Степанова, А. Архипов, А. Терентьев, А. Савельев. Фотоателье в те годы было только в Торковичах. Чтобы сфотографироваться, они добирались туда по реке Оредеж на пароходе. На фото дата: 15 ноября 1943 года. Через несколько дней эти ребята были отправлены в Германию
